Ромина Истратий (Romina Istratii)

*Пожалуйста, обратите внимание на то, что это эссе было написано за два дня до сообщения о повторном захвате региональной столицы Мекеле Силами обороны Тыграя, что привело к тому, что федеральное правительство объявило о прекращении огня.

4 ноября 2020 года федеральное правительство Эфиопии начало военную операцию в районе Тыграй на севере Эфиопии. За восемь месяцев непрекращающегося конфликта, в котором участвуют Народно-освободительный фронт Тыграя/Силы обороны Тыграя, с одной стороны, и федеральная армия Эфиопии, которую поддерживают Силы обороны Эритреи, с другой, появилось множество сообщений о неизбирательных артиллерийских обстрелах жилых районов и гражданских лиц; систематических изнасилованиях женщин и девочек; запугивании, преследовании и тюремном заключении этнических тыграев; а также разграблении и уничтожении имущества, больниц, объектов и сокровищ  религиозного назначения федеральными и союзническими воинственными элементами. Гуманитарные организации регулярно сообщают о том, что в Тыграе возникает искусственно созданный голод из-за ограничений сельскохозяйственной деятельности и систематического разграбления сельскохозяйственных материалов федеральными и эритрейскими солдатами. В июньском докладе кризисной группы ACAPS («Кризис в Тыграе – влияние конфликта на продовольственную безопасность, сельское хозяйство и средства существования») отмечается, что регион в настоящее время отнесен к фазе 4 IPC , что означает, что он сталкивается с чрезвычайными ситуациями, при этом 350 000 человек находятся в состоянии катастрофы (фаза 5 IPC ). Более того, с начала конфликта сотни тысяч людей покинули свои общины в поисках убежища в региональной столице Мекеле или лагерях в прилегающих регионах и на границе с Суданом, причем, некоторые деревни/города полностью опустели. В апреле 2021 года международная гуманитарная организация CARE сообщила, что конфликт привел к перемещению «более 417 152 человек, преимущественно женщин и детей» («Быстрый гендерный анализ конфликта в Тыграе»).

Нынешняя ситуация является лично для меня мучительной, поскольку раньше я проводила в Тыграе долгосрочные антропологические исследования, и с 2016 года я работаю над тем, чтобы разобраться в опыте местных общин в отношении насилия в семье и помочь в решении этой проблемы в местных религиозно-культурных рамках преимущественно православного населения тавахдо в Тыграе. В ноябре 2020 года я переехала в Эфиопию, намереваясь  вернуться в город Аксум в Тыграе, чтобы провести пилотные мероприятия, работая с духовенством и заинтересованными светскими сторонами и поставщиками в близлежащих деревнях. Война вспыхнула как раз в то время, когда мы готовились начать проект, она  прервала все наши связи с учреждениями-партнерами в Мекеле и Аксуме и не позволяла узнать об условиях жизни наших коллег и местных сообществ (с тех пор связь была частично восстановлена).

Об этом конфликте много написано, и из-за этнической напряженности и разногласий, лежащих в его основе, вокруг него возникали противоречивые трактовки событий. В этом эссе я не заинтересована в том, чтобы подтвердить какую-то трактовку, но скорее хочу поделиться своим личным пониманием конфликта и гуманитарного кризиса, как они видятся там, где я сейчас нахожусь, в Аддис-Абебе, и по сообщениям моих коллег в Тыграе, чтобы подчеркнуть необходимость срочных и определенных откликов на них.

Конфликт: отражение прошлых и текущих разногласий

Конфликт, возникший в Тыграе, отражает сложную историческую траекторию Эфиопии, особенно за последние 30 лет. Контекст событий можно обрисовать лишь в общих чертах, но он отражает в целом благоприятное отношение многих в Эфиопии к наступательной военной операции в Тыграе и вовлечению в войну Эритреи.

В 1974 году свергли последнего монарха Эфиопии, и к власти пришел военный режим Менгисту Хайле Мариама, известный как Дерг. Хотя все началось с борьбы  студентов университетов, вдохновленных марксизмом, за преодоление неравенства в имперской системе, вскоре это переросло в жестокую хунту. В результате началась гражданская война за общее для всей Эфиопии дело этнического самоопределения. Борьба велась с севера Эфиопии Народными фронтами освобождения Эритреи и Тыграя (НФОТ и  НФОЭ) и  закончилась в 1991 году свержением режима Дерга борцами за освобождение, которые к тому времени объединились со своими сторонниками из других регионов. Формирующийся Народный революционный демократический фронт Эфиопии  (EPRDF ) сформировал переходное правительство Эфиопии, в то время как Эритрея стремилась к независимости и добилась ее. В результате колониального наследия и политической напряженности, возникшей из-за маркировки границ, в 1998 году Эфиопия и Эритрея продолжили вести еще одну войну на границе с Тыграем, в результате чего возникли долгосрочные враждебные отношения между этими двумя странами. Война между Эритреей и Эфиопией предположительно закончилась после того, как новый премьер-министр Абий Ахмед пришел к власти и восстановил отношения с соседней Эритреей, став Лауреатом Нобелевской премии мира в знак признания его усилий.

Хотя приход Абия Ахмеда к власти был продиктован широкой критикой предыдущего правительства и просьбами о политических реформах в Эфиопии, он также непосредственно содействовал более прямой критике и осуждению высказываний партии TPLF, при этом  несоразмерно подчеркивали злодеяния и репрессивную тактику партии, но полностью замалчивали ее вклад в гражданскую войну или в экономическое развитие Эфиопии со времен империи. Что вызывает недоумение, публичные обсуждения в Эфиопии вскоре открыто объединили партию TPLF со всем народом Тыграя—в большинстве своем, сельскохозяйственным населением, столкнувшимся с нищетой; значительную часть этого населения поддерживает государственная система социального обеспечения. Такое объединение отчасти отражает представления значительного эфиопского большинства о том, что тыграи исторически отождествляли себя с тактикой своей партии и полностью поддерживали ее. То, что перед войной многие тыграи разочаровались в TPLF и выразили более независимые политические позиции, полностью игнорировалось и не было должным образом использовано в стратегиях реформ Абия Ахмеда.

В ноябре 2020 года, когда разворачивалась война в Тыграе, у меня была возможность поговорить с несколькими десятками эфиопов об их взглядах на эту войну, и меня поразило то, что большинство моих собеседников оправдывали ее или выступали в ее защиту, причем, характерно то, что многие оценивали гибель невинных гражданских лиц в процессе «сокрушения» TPLF как «неизбежное зло». Еще большую обеспокоенность вызывала реакция некоторых представителей духовенства преобладающей Эфиопской православной церкви тавахдо, когда в первые дни конфликта по телевидению показали, как священники благословляют эфиопскую армию. Несомненно, в последние месяцы  этническая принадлежность стала разделяющим фактором в Церкви. Замалчивание призывов Тыграйского Патриарха православной церкви Абуны Матиаса против насилия в Тыграе, переходящего в геноцид, свидетельствует о том, что Церковь захватили интересы этнического доминирования, что ограничивает каноническую власть Патриарха над Церковью.

Широкомасштабное насилие в отношении гражданских лиц: изнасилования как орудие войны, обстрелы жилых районов, казни мужчин и мальчиков, искусственно созданный голод

В ходе теперешнего конфликта сообщалось о широко распространенном насилии в отношении гражданских лиц , включая систематические обстрелы жилых районов; преднамеренные и неоднократные случаи сексуального насилия в отношении женщин и девочек; казни мужчин и мальчиков; а также непрямое насилие, когда дети получают увечья от наземных мин, бомб или шальных пуль, или от людей, которые получили эмоциональную травму в результате того, что стали свидетелями насилия и потеряли родственников в ходе конфликта.

В кратком отчете Внешней программы Европы с Африкой (EEPA Horn), опубликованном в марте, приводились высказывания десятков тысяч женщин в качестве консервативной оценки масштабов изнасилований со стороны федеральных воинственных элементов. В докладах и публикациях гуманитарных организаций постоянно фиксируется рост числа женщин и девочек, которые обращаются за медицинской помощью после изнасилования или за получением средств контрацепции для защиты от вероятного изнасилования.

Имеющиеся сообщения подтверждают свидетельства об использовании изнасилования как орудия войны, причем, как сообщается, наихудший вид насилия исходит от эритрейских солдат. В марте ассоциация Insecurity  Insight сообщила о свидетельствах жертв, которые указывают на использование изнасилования как стратегию этнической чистки:

Некоторые женщины рассказывали, как во время изнасилования насильники говорили, что они «очищали родословные» женщин, которых насиловали, и что этим женщинам нужно было изменить свою тыграйскую идентичность. Другая женщина вспоминает, как эритрейские солдаты, насилуя ее, говорили, что им приказали «нападать на женщин», в то время как другая женщина вспоминает, как эритрейские солдаты говорили, что их действия были местью Тыграю.

INSECURITY INSIGHT, «СЕКСУАЛЬНОЕ НАСИЛИЕ В РЕГИОНЕ ЭФИОПИИ ТЫГРАЙ», 30 МАРТА 2021 ГОДА.

Важно признавать то, что Тыграй  – это высокорелигиозное общество, которое ценит телесную невинность, особенно у женщин и девочек до вступления в брак, и систематический и унижающий достоинство вид сексуального насилия, которое осуществляется, по всей видимости, намеренно, чтобы нанести жертвам непоправимый ущерб (физический и социальный), также умаляет значимость религиозно-культурных ценностей людей. Об этом свидетельствуют также предположительные сообщения о солдатах, насилующих монахинь в городе Укро, и солдатах, которые стремятся насиловать девственниц.

Смотрите по 4 каналу видео «Ужасы скрытой войны», которое включает прямые интервью с жертвами:

В докладе Комиссии по правам человека Эфиопии, опубликованном в феврале, сообщалось о детях, которые получают увечья от наземных мин, бомб или шальных пуль. В докладе говорилось о широкомасштабном разграблении боевиками больниц, медицинских материалов и машин скорой помощи, что вело к гибели пациентов, нуждающихся в срочной медицинской помощи, и невозможности получить медицинскую помощь жертвам изнасилования. К тому же, сообщалось, что во время войны многие внутренне перемещенные лица стали свидетелями насилия, в том числе потери родственников, что привело к серьезным эмоциональным травмам и скорби, которые в значительной степени остаются без внимания, учитывая ограниченный доступ к работникам по оказанию помощи и службам психосоциальной поддержки, которые предоставляются гуманитарными организациями.

Что мы можем сделать в ответ на конфликт, оставаясь там, где мы находимся?

Помимо необходимости немедленного прекращения огня в Тыграе, представляется чрезвычайно важным противостоять враждебности и ненавистническим высказываниям,  которые широко распространяются в политическом дискурсе и в социальных сетях,  призывами к миру и примирению, а также культивировать сочувствие к жертвам/выжившим в Тыграе.

Члены эфиопской диаспоры, которые бежали из Эфиопии и были недовольны политикой TPLF, были на переднем крае формирования позитивного настроя по отношению к войне, не признавая неоправданность их роли в навязывании эфиопских политических решений, при этом не разделяя с эфиопами то, что реально просходит в Эфиопии. С другой стороны, многие эфиопы в Эфиопии продолжают руководствоваться антагонизмом по признаку национальной принадлежности, что препятствует их способности признать тяжелое положение народа Тыграя и проявить сочувствие. Что касается международного уровня, хотя многие эритрейцы оказывали сопротивление авторитарному режиму лидера Эритреи Исайяса Афеверки, не все так явно осуждали участие Эритреи в войне в Тыграе, предполагая, что этнорелигиозные претензии к Тыграю все еще сильны среди некоторых эритрейцев. С другой стороны, конфликт привел многих эритрейцев и тыграев к объединению их голосов и к осуждению участия Эритреи в войне и повторению другой войны, а также заставил призвать к выводу эритрейской армии из Тыграя. Такие голоса могут проложить путь к примирению и восстановлению мира в регионе. Одновременно, по-видимому, важно бросить вызов искаженному использованию религиозного языка, при котором в основных эфиопских средствах массовой информации и политическом дискурсе стремятся оправдать «патриотические» политические цели. Какой бы ни была позиция человека в текущем конфликте и независимо от того, насколько ограниченной властью он бы ни обладал, чтобы изменить ситуацию, важно попытаться сделать  текущие политические дискурсы более «человечными», сосредоточив внимание на жертвах/выживших и подчеркнув обязанность каждого защищать человеческую жизнь—независимо от географии, этнической принадлежности или религии. Если эфиопы и эритрейцы в соответствующих странах и общинах диаспоры открыто и решительно не вынесут приговор насилию как политическому решению и не придадут огласке лидеров, которые выбирают такие средства, неизбежные последствия еще одной разрушительной для разных поколений войны ощутят все.

Доктор Ромина Истратий является главным исследователем Проекта dldl/ድልድል